Письмо читательницы блога Тома О'Кэрролла, подписавшейся как "Сильви".

Перевод с английского, оригинал

Я давно хотела написать вам. Думаю, время настало. Много раз я пыталась сесть и написать вам письмо, но всякий раз оказывалось, что я не могу собраться с мыслями, поскольку эта история началась, когда мне было 13 лет, а сейчас мне 38. Это пугающе длинный срок! Короче говоря, я, как и вы, выступаю за декриминализацию добровольных сексуальных отношений между взрослыми и детьми и безустанно веду эту работу с 13-летнего возраста. Не являюсь ли я самым юным активистом в этой области за всю историю?

Я была весьма интеллектуальным ребёнком, слушая классическую музыку в 8 лет, читая Оскара Уайлда в 10 и Э. М. Форстера в 11. Мне повезло иметь родителей, предоставивших ребёнку безусловную свободу. Но не все воспринимали меня всерьёз. Иногда взрослые вокруг думали что я просто притворяюсь, и не могу понимать такую литературу. Насколько гадко ведут себя взрослые, принижая детей! В действительности было так: книги были моими лучшими друзьями и литература дала мне больше знаний о положении человека в мире, чем можно узнать за целую жизнь, ничего об этом не читая. Могу вас заверить, что я не только понимала всё, что читала тогда в детстве, но моё понимание было подлинным и глубоким.

Однажды в возрасте 13 лет, вернувшись домой из школы я нашла этот журнал и из него узнала, что за историей о падении девочки в кроличью нору стоит оксфордский джентльмен по имени Чарльз Доджсон и этот чудаковатый, волшебный человек помимо всего прочего питал нежные чувства к детям. Впервые в жизни перед моими глазами предстали слова "педофил" и "педофилия". Это вызвало внутри сильный отклик и с того дня мой путь был ясен. Для меня любить детей казалось вполне нормальным и я не видела ничего плохого при условии отсутствия принуждения. У меня сохранились яркие воспоминания, как я смотрю на портрет Льюиса Кэрролла и говорю про себя именно эти слова: "Я люблю тебя". Это было началом дружбы на всю жизнь между мной и г-ном Доджсоном.

И также это было для меня началом выступлений за права педофилов. В течение года с того момента я изучала вопрос, всё больше и больше понимая разницу между истерией и реальностью, больше и больше негодуя на предмет общественной стигматизации педофилии, загоняющей многих педофилов в темноту, делая для них невозможным открыться кому-либо. И эта изоляция влечёт тяжёлые последствия в разных сферах.

Поскольку я всегда интересовалась вопросами гражданских прав, у меня дома время от времени появлялись журналы, посвящённые правам женщин или правам гомосексуалистов. Однажды я заметила объявление на странице контактов в журнале, посвящённом гей-сообществу. В объявлении говорилось, что создана организация под названием “Gruppo P”, целью которой является продвижение дискуссии о межпоколенных отношениях и организаторы приглашают связаться с ними всех желающих вступить. Я сделала это немедленно. В своём письме я сообщила, что мне 14 лет и я считаю, что добровольные контакты между детьми и взрослыми существуют и могут происходить на основе взаимного желания. Также в моём письме было сказано, что, по моему мнению, эти контакты совсем не обязательно наносят вред и, следовательно, следует декриминализировать такого рода отношения, где принуждение отсутствует. В заключение было сказано, что я хотела бы активно помогать и вступить в организацию.

Вскоре мне пришло письмо от основателя группы с просьбой связаться с ним по рабочему телефону и мы созвонились. Спустя годы я думаю, что он хотел убедиться, являюсь ли я тем, за кого себя выдаю. Созвонившись мы договорились о встрече.

Я не боялась. Я только и хотела, чтобы выйти на улицу митинговать с высоко поднятой головой, с флагом в руках ради продвижения нашего дела (ах как я скучаю по той юношеской наивности!). К сожалению, я была слишком юна, чтобы вступить официально (минимальный возраст был 16 лет), так что я оставалась на периферии, с нетерпением ожидая того дня, когда можно будет стать полноправным членом организации. К сожалению, этот день так и не настал, поскольку полиция начала расследование в отношении Gruppo P. Основатель позвонил мне, чтобы уведомить о возможном визите полиции, хотя он счёл маловероятным, что они попытаются завести дело на несовершеннолетнюю девушку. Он был прав - полиция так и не пришла. Не то чтобы мысль об их приходе меня как-то пугала. Наоборот, я с нетерпением ждала визита полиции, чтобы "просветить" их о нашем правом деле (ох уж это юношеское безрассудство!).

Спустя некоторое время основатель был арестован по обвинению в создании подпольной организации. Я могу засвидетельствовать, что в рамках Gruppo P не было никакой незаконной деятельности. Её цели были не преступными, а политическими. Тем не менее, основатель и другие члены были арестованы и содержались под стражей до суда. Очевидно, что объединение инакомыслящих, осмелившихся оспаривать существовавшие законы, само по себе было сочтено преступлением. Как мы, придерживающиеся этих взглядов, хорошо знаем, оруэлловское понятие мыслепреступления становится реальностью там, где речь идёт о дискуссии на тему педофилии.

Я прекрасно помню, какие делались прозрачные намёки. Сообщалось об обнаружении огромного количества незаконных материалов, но ничего подобного в Gruppo P не циркулировало. Было заявление, что члены организации занимались активным поиском детей для совращения, но по крайней мере мне никто не делал никаких сексуальных намёков. Ко мне всегда относились как к равной и никто ни разу не пытался использовать меня.

Я также помню омерзительное очернение в отношении Gruppo P со стороны гей-объединений. Полицейский обыск позволил сбыться их самой сладкой мечте - избавиться от педофилов. Члены гей-сообщества сказали о своём "отвращении" к педофилии, настаивая на том, что гомосексуалисты выступают за сексуальную свободу, а педофилы выступают против её, потому что навязываются людям, неспособным дать согласие.

Я хотела принять участие в судебном процессе как свидетель защиты, но следователи проигнорировали меня и мой друг спустя время был признан виновным в создании подпольной организации. В последующие годы я видела или слышала как бывшие активисты расставались с иллюзиями, уходили в подполье, прекращали борьбу... Я с этим никогда не смирюсь. Повидав или услышав обо многих людях, живущих, как будто они мертвы, я не могу принять это и никогда не приму. Это приносит мне душевную боль.

Ваша книга "Педофилия: радикальный взгляд" попала ко мне в 2003 году. Я всегда говорила себе, что рано или поздно свяжусь с вами, и как только в этом году разразился скандал, связанный с [ныне недействующей] организацией PIE, я ввела ваше имя в поиск и оказалось, что у вас есть блог. Я согласна с вами, что весь этот разгул истерии со временем сойдёт на нет. Возможно мы с вами до этого не доживём, но будущие поколения будут тому свидетелем. Именно ради этих будущих поколений мы сейчас должны держаться за свои идеи. Одним из достойных путей является сопротивление попыткам закрыть нам рот. Другим путём является использование наших связей. Наше обращение к близким людям позволит им увидеть сквозь туман вранья, окружающий вопрос педосексуальных влечений и отношений. Я всегда старалась пользоваться возможностью обсудить эту тему и никогда не стыдилась и не боялась поделиться своими убеждениями. Обработанная пропагандой толпа может травить педофилов с целью увидеть их висящими с петлёй на шее, но отдельные люди будут слушать.Уже почти 25 лет я нахожу время, чтобы сесть за стол с одним из друзей, коллег или незнакомых людей и сказать: "Смотрите, всё не так как может показаться. Давайте я объясню".

Я говорила от сердца и ума. С помощью здравого смысла, сострадания и правды я заставила их слушать, думать и усомниться в своих предрассудках. Я видела как люди искренне убеждались в несправедливом отношении, выпадающим на долю педофилов. Я видела как они искренне сочувствуют. Я видела как люди, включая мою маму, становятся возмущены несправедливостью. И я всегда считала, что если мы сможем объяснить им как ядовитая и истеричная пропаганда обманула их, и что существуют такие же люди, преследуемые только за сам факт своего существования, есть надежда, что они поймут страшную несправедливость, от которой страдают педофилы, и ни один порядочный мужчина или женщина не станет терпеть современную охоту на ведьм, не оспаривая её справедливости.

С помощью сомнения приходят перемены. Может быть, я слишком оптимистична? Но я отказываюсь быть циничной. Мы должны трудиться для создания общества, где педофилы смогут вести нормальную и продуктивную жизнь в рамках закона. Педофилы также нуждаются в обучении. Ежедневное вбивание в их голову утверждений о том, что все они - насильники, что их предпочтения и склонности являются ничем иным как требующим лечения "расстройством", являются не только аморальным, но и опасным. Это ложь и мы должны с ней бороться.

Как хорошо сказал Э.М. Форстер: "Но мы сражаемся за нечто большее, чем Любовь и Радость. Мы сражаемся за Истину. Истина - вот что имеет значение".

Сейчас, так же как и все прошедшие 25 лет, я готова выступать в защиту истины и активно помогать всеми возможными для меня способами.

Больше всего я горжусь тем, что уже в молодости мыслила независимо. Мои убеждения возникли изнутри и эти убеждения подтолкнули меня связаться с единомышленниками, в чьей компании я могла поделиться самым важным. Это люди, знакомством с которыми я в высшей степени дорожу и поныне.